Шантидева

ПУТЬ БОДХИСАТТВЫ

(БОДХИЧАРЬЯ-АВАТАРА)

Ом!
Поклонение Будде!

Перевод Ю. Жиронкиной

Главы: I II III IV V VI VII VIII IX X

Глава вторая
ОСМЫСЛЕНИЕ СОТВОРЕННОГО ЗЛА¹¹

Дабы обрести это драгоценное [состояние] ума,
С благоговением я совершаю подношения Татхагатам,
Святой Дхарме — сияющей драгоценности
И Сыновьям Будды — океанам совершенств.
Все цветы и плоды, какие только существуют,
И многообразные целебные травы,
Все драгоценные камни, какие только есть в этом мире,
И всевозможные воды чистые и освежающие;
Горы сокровищ, леса и рощи,
А также иные места, уединенные и радующие душу;
Вьюны, украшенные прекрасными цветами¹²,
И деревья с ветвями, несущими бремя плодов;
Из мира богов и других небожителей —
Ароматы, благовония, драгоценные деревья и деревья, исполняющие желания¹³;
Урожаи, созревающие сами собой,
И все украшения, достойные служить подношением;
Пруды и озера с цветущими лотосами
И прекрасную песнь диких гусей,
Все, что проявляется в безбрежном пространстве
И не принадлежит никому,
Я мысленно подношу все это
Мудрейшим из мудрых и их Сыновьям.
О Великомилосердные, достойные драгоценных даров,
Явите мне свою милость, приняв мои подношения.
Ибо я — беднейший из бедных, не накопивший заслуг,
И нет у меня никаких иных даров.
О Покровители, жаждущие помочь другим,
Снизойдите и примите эти [подношения] ради моего блага.
Вечно буду я подносить свои тела
Победителям и их Сыновьям¹⁴.
Примите меня, Величайшие Герои.
Я готов служить вам с благоговением.
Под вашей опекой
Я, не страшась самсары, принесу благо всем существам.
Я всецело очищусь от прежних злодеяний
И иного зла не совершу.
В благоуханных ванных комнатах,
Вымощенных искрящимся прозрачным хрусталем,
С изысканными колоннами из сверкающих самоцветов,
С балдахинами из лучезарных жемчужин,
Под звуки музыки и песнопений
Я омываю татхагат и их сыновей
Из множества сосудов, украшенных изысканными драгоценностями¹⁵,
Наполненных цветами и водами душистыми и пленительными.
Я обтираю тела их
Тканями несравненными, чистыми и надушенными
И подношу им
Благоуханные одеяния ярких цветов.
Я украшаю Арью Самантабхадру, Аджиту,
Манджугхошу, Локешвару¹⁶, и остальных
Божественными одеяниями, мягкими и яркими,
А также лучшими из драгоценных камней.¹⁷
Изысканными благовониями, чьи ароматы
Наполняют все три тысячи миров,
Стану я умащивать тела Мудрейших,
Сияющие, словно чистейшее отполированное золото.
Мудрейшим из мудрых, достойным наивысшего почитания,
Я подношу гирлянды дивные, искусно сплетенные,
А также цветы пленительные и благоуханные —
Мандараву¹⁸, утпалу¹⁹, и лотос.
Я подношу им дымы благовонных курений,
Чьи сладчайшие запахи радуют душу,
А также божественные лакомства —
Разнообразные яства и напитки.
Я подношу им светильники из драгоценностей,
Установленные на золотые лотосы.
И над землей, окропленной душистыми водами,
Я разбрасываю лепестки восхитительных цветов.
Тем, чьи сердца исполнены любви,
Я подношу дворцы, где звучат мелодичные гимны
И чудно сверкают жемчужины и самоцветы,
Достойные украсить беспредельное пространство.
Всем великим Мудрецам я подношу
Драгоценные зонты с золотыми рукоятками
И изысканными орнаментами по краям.
Не отвести глаз от них, устремленных ввысь.
И пусть собрания прекрасных подношений
Под звуки музыки, приятной слуху,
Облаками поднимутся ввысь,
Облегчая страдания живущих.
И пусть непрерывный дождь
Цветов и драгоценных камней ниспадет
На ступы и изображения
И на все драгоценности святой Дхармы.
Подобно тому, как Манджугхоша и другие²⁰,
Совершали подношения Победителям,
Так и я подношу дары татхагатам,
Покровителям и их сыновьям.
Нескончаемым потоком мелодичных гимнов
Я воспеваю Океаны Совершенств²¹
Пусть беспрестанно возносятся к ним
Эти облака ласкающих слух восхвалений.
Сколько атомов существует во всех будда-полях,
Столько раз простираюсь я
Пред всеми буддами трех времен,
Пред Дхармой и Высшим Собранием.
Я также поклоняюсь всем ступам
И прославляю основы бодхичитты²²,
Настоятелей монастырей
И благородных последователей учения²³.
Покуда я не овладел сутью Пробуждения,
Я ищу прибежище в Будде,
Я ищу прибежище в Дхарме
И собрании бодхисаттв²⁴.
Сложив ладони у сердца, я возношу молитву
Совершенным великомилосердным
Буддам и бодхисаттвам
Всех сторон света.
На протяжении безначальной самсары,
В этой жизни и предыдущих,
По недомыслию я творил дурные дела
И подстрекал других к их совершению.
Обманутый омраченностью,
Я находил радость в содеянном.
Но теперь, осознав свои злодеяния,
От всего сердца я поверяю их Покровителям²⁵.
Всё то зло, что я по неуважению причинил
Телом, речью и умом
Трем Драгоценностям Прибежища,
Своим матерям и отцам²⁶, учителям и другим,
Все тягчайшие преступления, совершённые мною, —
Злодеем, очернившим себя
Изобилием пороков,
Я поверяю Указующим Путь.
Смерть может прийти за мной прежде,
Чем я очищусь от своих злодеяний.
И потому я взываю к вам о защите.
Да освобожусь я от зла полностью и без промедления.
На Владыку смерти нельзя полагаться,
Он не станет ждать, пока ты исполнишь свои дела.
Болен ты или здоров, —
Неизвестно, сколько продлится твоя быстротечная жизнь²⁷.
Я оставлю все и уйду.
Не сознавая этого,
Я творил всевозможные злодеяния
Ради своих друзей и из-за своих врагов.
Мои враги обратятся в ничто.
Мои друзья обратятся в ничто.
И я сам обращусь в ничто.
Подобно этому, всё обратится в ничто.
Словно сновидения,
Все мои переживания
Обратятся в воспоминания.
Все, что ушло, не вернется снова.
Даже в этой короткой жизни
Я потерял много друзей и врагов.
Но [плоды] злодеянии, что я вершил из-за них,
Ждут меня впереди.
Так, не понимая,
Что и я сам не вечен,
Я творил много зла
По неведению, из-за ненависти и страсти.

Неустанно, денно и нощно,
Эта жизнь убывает,
И ни дня к ней не прибавишь.
Так разве под силу мне смерти избегнуть²⁸?

И над смертным ложем моим напрасно
Склонятся друзья и родные.
Кончину и предсмертные муки
Мне придется пережить в одиночку.
Когда схватят меня посланцы Ямы,
Где будут тогда друзья и родные?
Лишь моя заслуга сможет меня защитить,
Но на нее я никогда не полагался.
О Покровители! Я, беспечный,
Не знающий страха смерти,
Совершил великое множество злодеяний
Из-за привязанности к своей мимолетной жизни²⁹.
Цепенеет от страха человек, идущий [на эшафот],
Где ему отсекут руки и ноги.
Во рту у него пересохло, глаза ввалились,
Изменился весь его облик.
Что же станет со [мною],
Когда свирепые посланцы Ямы
Схватят [меня], перемазанного нечистотами,
Сраженного болезнью и ужасом³⁰?
Мой испуганный блуждающий взор
Станет искать защиты по четырем сторонам.
Но кто сумеет уберечь меня
От этого ужаса?
Не найдя убежища ни в одной из сторон,
Я впаду в отчаяние³¹.
Что же тогда стану делать я,
Скованный этим великим страхом?
Вот почему теперь я ищу прибежище
В Победителях — покровителях мира, чья мощь велика.
Всеми силами они защищают живущих
И уничтожают любые страхи.
И всем своим существом я ищу прибежище
В ими осуществленной Дхарме,
Изгоняющей страхи колеса бытия,
А также в собрании бодхисаттв.
Трепеща от страха,
Я вверяю себя Самантабхадре.
И по собственной воле
Приношу себя в дар Манджугхоше³².
К Покровителю Авалоките,
Чьи деяния исполнены сострадания,
Я в ужасе обращаю свой страдальческий вопль:
“Молю, защити меня, злодея!”
В поисках защиты
Всем сердцем я призываю
Арью Акашагарбху, Кшитигарбху
И всех Великомилосердных Покровителей.
Я поклоняюсь Ваджрапани:
Увидев его, посланцы Ямы
И другие злобные существа³³
В ужасе разбегаются во все стороны³⁴.
Прежде я не следовал вашим советам,
Но теперь, видя этот ужас,
Я ищу в вас прибежище.
И да уничтожится мой страх во мгновение ока.
Страшась обычных телесных недугов,
Люди неукоснительно следуют советам врача.
Что ж говорить об извечных болезнях —
Страсти; ненависти и прочих изъянах³⁵
И если даже одна из таких болезней
Способна уничтожить всех людей, обитающих на Джамбудвипе,
И если никакого лекарства от них
Не отыскать ни в одной из сторон³⁶,
Тогда пренебрежение
Советами Всезнающего Целителя,
Искореняющего любые страдания,
Есть крайнее невежество и достойно порицания.
И если следует проявлять осмотрительность
На краю небольшого утеса,
То уж тем более — на краю
Пропасти глубиною в тысячу йоджан³⁷
Не подобает утешать себя мыслью:
“Сегодня смерть не придет”,
Ибо непременно наступит время,
Когда я обращусь в ничто.
Кто мне дарует бесстрашие?
Как сумею я освободиться?
Если неизбежно я обращусь в ничто,
Как могу я пребывать в покое?
Что теперь мне осталось
От ушедших переживаний?
Из-за страстной привязанности к ним
Я нарушал предписания учителей.
Оставив этот мир живых,
Всех своих друзей и родных,
Я уйду один-одинешенек.
К чему же мне все эти недруги и друзья?
“Как избежать страдания,
Чье начало в пагубном?”
Постоянно, денно и нощно,
Лишь об этом подобает мне размышлять.
Что бы ни совершил я
В омрачении и по незнанию,
Будь то деяния, порочные по своей природе³⁸,
Или нарушенные обеты, —
Во всем этом я смиренно
Сознаюсь пред Покровителями.
Сложив ладони у сердца, в страхе перед страданиями,
Я снова и снова припадаю к их стопам.
О Указующие Путь Миру,
Я поверяю Вам свои злодеяния и преступления!
О Покровители,
Неблагого я более вершить не стану!

Такова вторая глава “Бодхичарья-аватары”, именуемая
“Осмысление сотворенного зла”.

ПРИМЕЧАНИЯ

11. Санскр. papadesana. Варианты перевода — осознание сотворенного зла; покаяние. Размышления о сотворенном зле описываются, начиная со стиха 27. Они предваряются традиционными подношениями и поклонением буддам и бодхисаттвам.

12. Тиб.: «Небесные деревья в цвету» (ljong.shing — небесное дерево, растущее в Чистой Стране Девачен).

13. Санскр. Kalpavrksa. Согласно буддийской космологии, к югу от горы Меру произрастает роща исполняющих желания деревьев, с ветвей которых дождем сыплются все желанные вещи (см.: Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч уверенности.).

14. Санскр.: «Всего себя я подношу Победителям и их Сыновьям».

15. Тиб.: «Я омываю Татхагат и их Сыновей из множества драгоценных сосудов, полных вод душистых и пленительных».

16. Аджита, букв. «Непобежденный» — одно из имен Майтреи, оно опущено в тибетском переводе. Локешвара, букв. «Владыка мира» — одно из имен Авалокитешвары.

17. Тиб.: «... сотнями прекрасных драгоценностей».

18. Согласно Panjika, с. 26, мандарава — это цветок, произрастающий в мире богов.

19. Голубой лотос.

20. Согласно Panjika, с. 28, «Лучшие среди Покровителей Мира — Манджугхоша, Самантабхадра и Аджита. Это Бодхисаттвы, достигшие десятого уровня». В одной из своих жизней Манджушри, воплотившись в образе царя Амбарараджи, пожелал, чтобы все его царство и вся его жизнь стали источником неисчислимых подношении буддам, и призывал своих подданных последовать его примеру. Эта история описывается в Манджушрибуддакшетрагунавьюха-сутре (см.: Chang, G. С. A Treasury of Mahdydna Sutras. Pennsylvania State University Press, University Park, Pa., and London, 1983.).

21. Океаны Совершенств — будды и бодхисаттвы.

22. Согласно Geshe Kelsang Gyatso, с. 54, «существует три основы для развития бодхичитты: (1) учение Махаяны, описывающее методы и плоды развития бодхичитты; (2) духовный учитель, дающий подробные наставления, и (3) святые места, где бодхисаттвы взрастили в себе бодхичитту. В Индии существует много мест паломничества, где знаменитые созерцатели обрели плод духовной практики. В частности, Бодхгая, где Будда Шакьямуни достиг полного Пробуждения, считается благоприятным местом для совершения простираний. Паломники также посещают места, где Будда родился (Люмбини), впервые повернул колесо Дхармы (Сарнатх) и оставил этот мир (Кушинагар)».

23. Тиб.: «... Настоятелей монастырей, учителей и учеников».

24. Подробные наставления об обращении к Прибежищу см.: Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам пути Пробуждения. с. 223-269, а также Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч уверенности. т. 1. с. 104-111.

25. Санскр.: «Все преступления, что я, злодей, совершил или заставил других совершить в этой жизни и предыдущих на протяжении безначальной самсары, и все, в чем я в омрачении находил радость, тем самым принося вред самому себе, — все злодеяния я, терзаемый угрызениями, поверяю [Покровителям]».

26. Шантидева говорит о своих родителях из этой и прошлых жизней.

27. Санскр.: «Смерть не посмотрит, завершил ты дела или нет. Этой предательнице не станет доверять ни больной, ни здоровый, ибо она [приходит] внезапно, как великий удар грома».

28. Тиб.: «Так разве могут подобные мне смерти избегнуть?»

29. Тиб.: «... Ради этой мимолетной жизни».

30. Тиб.: «Что ж говорить о мучениях [человека], схваченного ужасными посланцами Ямы и скованного великим страхом?»

31. Санскр.: «омраченность».

32. Тиб.: «И подношу свое тело Манджугхоше».

33. Согласно Panjika, с. 6, якши, ракшасы и др.

34. Тиб.: «Я ищу прибежище в Ваджрапани, увидев его, злые посланцы Ямы в ужасе разбегаются во все стороны света».

35. Санскр.: «То уж тем более, если его поразили четыреста четыре болезни».

36. Согласно Panjika, с. 34, в этом стихе усматривается аллюзия на джатаку о Падмаке, царе Раши. «Так я слышал. Давным-давно, когда Бхагаван был еще бодхисаттвой, в царстве Раши был царь по имени Падма. В то время все люди Джамбудвипы страдали страшным недугом, от которого умирали. Тогда они подумали: «Наш владыка, великомилосердный царь, даст нам снадобье. Мы должны поведать ему о своих муках». Так они решили и, встретившись [с царем], рассказали ему о своих страданиях: «О великий царь, вот, что случилось с нами. Помоги, владыка, желающий нам благоденствия». Сердце царя преисполнилось сочувствия, и, не в силах видеть их мук, он приказал лекарям: «Скорее избавьте их от страданий, порождаемых недугом». Пообещав исполнить приказание, лекари заглянули в свои медицинские трактаты, но не нашли никакого лекарства, кроме свежего мяса рыбы Рохита и т. д. Эта джатака является описанием мирской жизни».

37. Согласно Panjika, под пропастью глубиною в тысячу йоджан следует понимать ад Авичи.

38. Существует два вида пагубных деяний. (1) 10 деянии, пагубных по своей природе (prakjtyavadya): убиение, присвоение чужого, распутство, ложь, злословие, грубые слова, пустословие, алчность, злонамеренность, ложное воззрение (см.: Чже Цонкапа. Большое руководство к этапам пути Пробуждения. т. 1., а также Карма Агван Йондан Чжамцо. Светоч уверенности. С. 93). (2) Пагубные деяния, связанные с нарушением обета или обещания (санскр. prajnaptyavadya). Деяния первой категории являются пагубными для всех существ, деяния второй — лишь для тех, кто связал себя определенным обетом или обещанием.